Юрий Розга не осознает как можно слушать Гребенщикова
Музыкант сообщил о парадоксе известности, корпоративах и «необходимых» певцах на ТВ.
Не так давно создатель вечного бестселлера «Катамаран» произвел книгу-самоучитель «Обучу писать бестселлеры». В ней Юрий Эдуардович на примере знаменитых бестселлеров разбирает главные ошибки в стихосложении.
— Мысль напечатать данную книжку ко мне пришла достаточно давно, — сообщил «Комсомолке» Розга. — Ко мне регулярно обращаются начинающие творцы за поддержкой. Однако в связи с тем что всем помочь и напомнить, как напечатать отличную песню, я не могу, то и принял решение выпустить руководство. Работал над ним два года — продолжительное время собирал источник. Полагаю, что наживку себе среди исполнителей много противников. Однако мне необходимы были образцы, на которых я мог показать безуспешные ходы.
«Время от времени известность наступает неясно от чего»
— Критики рассказывают, что вы и прежде не различались добродушием по отношению к коллегам…
— Однако у меня нет цели обсуждать. Для чего? Люди все и так видят сами. Ко мне на выступлениях подходят созерцатели и вопрошают: скажите, вот наша сцена в настоящее время вульгарная, с чем это соединено? Я отвечаю: ребята, вы и сами знаете отчего. Мне очень многие сообщали, что они, в большинстве случаев, выключают ТВ, когда возникают актеры, а прежде так как бежали к дисплеям, когда их демонстрировали.
— В настоящее время очень многие помешаны на Стасе Михайлове. По-вашему, в чем парадокс его известности?
— Время от времени известность наступает неясно от чего. Вот человек приглянулся, и все. И разъяснить это нельзя. Если б могли этим действием распоряжаться, не было бы столько несчастных браков. Могут быть так как ситуации, когда девушка выходит замуж за такого дурака, что это хорошо видно всем помимо нее. Так и тут: со стороны взглянешь на певца и видишь: пирог ни с чем. Ну никакой он, зацепиться не за что, а почитатели у него имеется. Проходит некая цепная реакция. В организацию поклонниц попадают за организацию — подруга пошла, и я пошла.
Никогда в жизни не уверую, что люди, находящиеся на выступлении Бориса Гребенщикова, осознают, о чем он напевает. Я не могу даже проанализировать, о чем это все. Однако они же находятся, указывают и что-нибудь подтягивают. А это стандартные люди, которые, по идее, не должны понимать данный абсурд.
А насчет Стаса Михайлова: понимаю пример, когда одна девушка приобрела в Октябрьском зале в Питере все билеты на первый ряд, чтобы показать Михайлову собственную верность и любовь.
— А какая музыка вам нравится?
— Мне нравится то, что делает Стинг, Джордж Майкл. Наши актеры внимания не представляют, они все чаще и чаще и все более и более открыто пользуются штампами. Ну, к примеру, есть жанр рок и есть группка людей, работающих в данном жанре. Если придти на их вечер, то едва ли там будет можно услышать что-нибудь ослепительное. Если такое и возникает — его быстро прибирают, чтобы не омрачать совместной картины шансона.
Вот меня никогда в жизни не именовали рокером. Впрочем у меня очень много песен, близких к данному. Мне всегда было скучновато в одном жанре. Могу вернуть блюзовую платформу, рок-н-ролльную и авторскую. Вследствие этого все мои платформы — многоцветное одеяло из различных номеров.
— Различаются ли представления в концертном зале и на корпоративной вечеринке?
— Мне без разницы, где играть — в зале либо клубе. Есть одна разница — моя аудитория либо не моя. Если просто пришла — она не тебя планировала и им со мною не интересно, они заняты собственным занятием — отмечают. А когда собственные пришли, понимая, на кого пришли, — тогда играть милее. Я всегда работаю в формате события. Достаточно давно осознал: если тебя позвали и оплатили — нужно предпринять попытку сделать так, чтобы им было прекрасно. Не нужно созерцателям тащить собственное «я» и отношение к жизни. Вследствие этого всегда вопрошаю, сколько мне работать, когда выходить и что наступать.
«Под фанеру петь скучновато»
— Вы находили, сколько за весь этот период распевали песню «Катамаран»?
— Нет, не думал… Песне 30 лет, и она мне не докучает. Я напеваю ее всегда вживую, и любое выполнение всегда различается. Под фанеру петь скучновато. Можно под нее дурачины катать и выходить в любом пребывании, не помышляя, что звучит. Вот как очень многие наши актеры — они выходят и открывают рот, не понимая, что там звучит. Однако я по артикуляции вижу, что человек не знает слов.
Под фонограмму я также играл — на телесъемках. Для меня это мука. Нужно стараться угодить в то расположение духа, как спел на студии, с синкопированием, с ходом. И мне это перемещение повторить вновь трудно. Легче в сто раз наступать вживую.
— Не так давно на отдыхе вы разломали руку. Как в настоящее время ваше состояние здоровья? Играть на гитаре можете?
— Рука не спеша срастается. Играть могу, активность пальцев осталась. Правда, пока не могу зубы подчистить левой рукою. Разрабатываю ее.
— Отчего вас так нечасто демонстрируют по ТВ?
— Поскольку есть некоторая команда людей, которая запатентовала собой все платформы, и я там личность нон-грата. В настоящее время угодить на солидное событие со съемкой нельзя. Вот я 6 раз был на записи шоу «Богатство республики». Мне заявили: вы будете заявлять, поскольку у нас есть собственные напевающие актеры.
— Однако я напеваю лучше! — пикнул я.
— Мы знаем, однако вы будете заявлять. Вот так. Есть команда исполнителей, являющиеся лицами телеканалов, передач, и прорваться туда нельзя.